[MA-VM-144]
О барочном стиле
Если мыслитель и писатель не чувствует себя рождённым или воспитанным для диалектики и чёткой артикуляции идей, он непроизвольно хватается за риторику и драматические приёмы: ведь в конечном счёте речь для него идёт о том, чтобы сделать себя понятным и посредством этого обрести власть, всё равно как — то ли ведя к себе чувство гладкою тропой, словно пастух, то ли внезапно нападая, словно разбойник. Это относится как к изобразительным, так и к мусическим искусствам, где ощущение нехватки диалектики или слабости выразительных и повествовательных возможностей вместе с избыточным, напирающим инстинктом формообразования извлекают на свет божий тот род стиля, который называют барочным стилем. — Впрочем, это слово сразу вызывает пренебрежительное чувство только у людей мало осведомлённых и высокомерных. Барочный стиль возникает всякий раз в пору упадка всякого большого искусства, когда непомерно возрастают требования к классическим выразительным средствам искусства, это — естественное событие, и смотреть на него надо, конечно, с печалью — ведь оно предшествует ночи, но одновременно восхищаясь свойственными ему выразительными и повествовательными возможностями. Сюда относится уже хотя бы выбор сюжетов и тем высшей драматической напряжённости, которые заставляют биться сердце и без искусства, ведь чувству поразительно близки небеса и преисподняя; затем — красноречие сильных аффектов и жестов, возвышенно-ужасного, больших масс, вообще количества как такового, как всё это возвещает о себе уже у Микеланджело, отца или деда итальянских художников барокко: сумрачные, просветлённые или пламенные блики на таких крепко сбитых формах; помимо этого, беспрерывные новации в сфере средств и целей, новаций, которые энергично акцентируются художниками для художников, тогда как профану приходится воображать, будто он видит перед собою беспрестанное непроизвольное излияние всех рогов изобилия какого-то исконного, естественного искусства: все эти качества, которыми славится барочный стиль, невозможны, непозволительны в более ранние, предклассическую и классическую эпохи каждого вида искусства — такого рода изысканные лакомства долго висят на дереве запретными плодами. — Как раз в наши дни, когда музыка вступает в эту последнюю эпоху, можно ознакомиться с феноменом барочного стиля в его сугубой пышности и путём сравнения узнать отсюда многое о прежних эпохах: ведь начиная с времён греков барочный стиль появлялся уже не раз, в поэзии, красноречии, прозе, скульптуре, а также в известном смысле и в архитектуре, — и всякий раз этот стиль, хотя ему не хватает высшего благородства, благородства невинного, бессознательного, победоносного совершенства, доставлял удовольствие и многим из числа лучших и серьёзнейших людей своей эпохи: потому-то, ещё раз будь сказано, было бы высокомерием без околичностей судить о нём пренебрежительно, каким бы счастливым ни считал себя всякий, чей вкус благодаря ему не оказался невосприимчивым к стилю более чистому и значительному.